Автомобилистам

Инвестиции в образование

Читая авторское предисловие к пьесе, молодой человек в черном с негодованием представлял зрителю все ступени иерархической лестницы.

Акимов-художник, сам оформлявший свои спектакли, и здесь выбрал четкие графические линии и локальные цвета. Образ холодного, бездушного Петербурга вбирал в себя гостиную Муромских, из которой перед бедой, казалось, уходила жизнь, и канцелярию, куда со своим «до крайности щекотливым» делом приходил Муромский. Здесь под фривольные звуки оркестра, витающие над лысинами И аккуратно прилизанными проборами чиновников, весело поскрипывавших перьями, голос жалкого просителя был едва слышен. Доходя до верхней ступени лестницы. Муромский представал перед самим Варравиным. Фигура, возвышающаяся над ним, подавляла своей массивной слоновьей монументальностью. Начальник канцелярии, каким его играл Павел Петрович Панков (1922-1978), не утруждал себя криком и бранью. Напротив, в его снисходительно-мягких, приглушенно рокочущих интонациях сквозило сонное достоинство и сытое благодушие человека, знающего свою силу. Если вам вам нужны узнать об инвестициях в образование, тогда посмотрите на инвестиции в образование и вы сможете получить ту информацию которая вас интересует.

Варравин вызывал ужас у просителей и подчиненных, соединяя в себе чиновную важность и добродушие, даже мягкость. Когда обобранный и обманутый Муромский мучительно кричал, что добьется справедливости, Варравин лишь с кротким огорчением смотрел ему вслед. Потом вставал, совал под мышку детскую лошадку, брал в руку банку варенья и, неизменно благодушный, отправлялся домой.

В финале, после смерти Муромского, словно ничего не случалось: б деловом ритме из конца в конец сцены шли чиновники с папками в руках, молчаливые, равнодушные, занятые своими делами. «Порядок есть порядок. Финальное шествие чиновников, мерное, тихое, церемонное - в зыбком зеленоватом освещении - обретало почти ритуальную красоту. Горе тому, кто ее нарушит!». Э

тот сатирический цикл дополнялся спектаклями, каждый из которых по-своему развивал мотивы и образы «Теней» и «Дела».